Экономика милосердия

С 2013 года, со дня открытия «Надежды», районная газета «Степная новь» проводит в районе акции по сбору вещей, книг, предметов личной гигиены и сезонных овощей для нее. Вот и этой осенью наши коллеги-газетчики снова бросили клич. Речь не идет, конечно, о крупных поставках. То мешок картошки дарители везут, то пару кочанов капусты, то большущую тыкву. Такие подарки – хорошее подспорье хозяйству социального дома, по словам бухгалтера Натальи Катанской. Ведь у «Надежды» источников поступлений не много – милосердие земляков да скромная плата за проживание, которую вносят бабушки и дедушки из своих пенсий. Нефиксированная, к слову. Если пожилому человеку, попавшему в беду, нечем платить за пребывание здесь, в уходе и заботе ему не откажут.

О милосердии директор социального дома Светлана Сенина знает, кажется, всё. Прежде работала в участковой больнице Красного Яра, в открытом на ее базе хосписе. После закрытия учреждения пополнила ряды безработных. Случилось это в сложный для Светланы Петровны период, когда она развелась с мужем и осталась с двумя маленькими дочками на руках в селе, где для нее не было никакой работы. Ее поддерживала тогда сестра Людмила. Вместе они придумали и социальный дом открыть. Начальник управления социальной защиты населения по Шипуновскому району Сергей Плохих идею поддержал, ведь спрос на такие услуги по всему краю превышает предложение. В Красном Яру и помещение подходящее нашлось – пустовавшее здание конторы совхоза «Шипуновский».

– Пять лет назад, в самом начале, страшновато было. Ведь образование у меня не профильное от слова «абсолютно». Я швея. В экономике такого предприятия не смыслила ничего. Но решилась. Потому что всегда и всех жалела, такой у меня характер. Первое время вести дела помогала сестра Людмила. Сейчас штат персонала насчитывает девять человек, включая поваров, санитарок, подсобного рабочего.

С точки зрения экономики малокомплектный социальный дом – предприятие нерентабельное. Львиную долю расходов составляет выплата налогов и заработной платы сотрудникам. И тут правило такое: чем больше проживающих, тем рентабельнее проект. Но это все теория. Практика же – вот она. Чтобы «Надежда» жила, в нее приходится вкладывать. А когда нужно было делать ремонт, Светлана заколола двух бычков с личного подворья, иначе не вытянули бы. Серьезные деньги, 250 тысяч рублей, пришлось потратить на оборудование собственной угольной котельной, но в итоге «Надежда» от такой автономии только выиграла. Иначе пришлось бы покупать тепло у муниципальной, а это 80 тысяч в месяц. Зелень со своих огородов, которую сотрудники взяли за правило добавлять к основному рациону дедушек и бабушек от души, по собственному желанию, никто уже и не считает.

«Не рай, но нормально»

Дом престарелых. Тема, от которой хочется отгородиться. Быть, пока время позволяет, подальше от простой житейской данности: нынешние старики – это завтрашние мы. Кому охота видеть себя немощным, зависимым от окружающих? В «Надежде» живут сегодня 33 человека, гендерное соотношение бабушек и дедушек – два к одному. Большинство из них попали сюда, потому что в силу возраста не справились с бытовыми и иными проблемами.
«Я миллион выиграл!» – кричал, счастливо улыбаясь, сухонький старичок. «Да, уже в третий раз, – тихонько, чтобы он не услышал, комментируют сотрудницы это событие. – У дедушки психоневрологический диагноз, он вам такого наговорит…»

Бойкая бабуля в цветастом халатике, которой уже сильно за восемьдесят, на вопрос о житье-бытье ответила: «Живем как и все в колхозе. Работаем с утра до ночи». Это не сочинительство, не враньё. Старение мозга – процесс до конца не познанный, если вообще познаваемый. Нынешнее бытие женщину не волнует, зато она помнит всё то, что было с ней в молодости. У семидесятилетнего Николая Коновалова со здоровьем порядок. Он из Шипуново, полвека отработал в местной ЦРБ. В «Надежду» пришел три года назад после смерти жены:
– У меня есть приёмная дочь, замужняя, живет сейчас на Севере. И квартира в Шипуново. Но не дай бог никому остаться на старости лет одному. В «Надежде» не рай земной, конечно, но нормально. Уход, питание, общение.
– Николай Николаевич, а если дочка позовет к себе жить? Поедете?
– Нет. Не хочу быть зависимым.
86-летняя баба Аня Суслова родилась в Красноярском Поспелихинского района. Помнит, как девочкой провожала на фронт отца – он погиб в 42-м. Мужа похоронила давно, детей Бог не дал. Так и коротала век одна, пока могла печь топить и за домом следить. Но старость одолела, и она сдалась. «Соц- защита определила меня сюда. Здесь хоть поговорить есть с кем…» – делится баба Аня.

Ненужные

У многих схожи и судьбы, и пути к «Надежде». Кто-то из пожилых людей приходит сам, кого-то привозят родные или специалисты сельсоветов.
Любопытная деталь, на которую обратила внимание «АП» директор Светлана Сенина:
– У большинства людей, когда они к нам заселяются, нет родных. Но как только умирает старик, сразу объявляются невесть откуда сыновья, дочери, племянники… Начинают делить наследство, небогатое, как правило, заключающееся в сельском домишке. Бывает, что дети и внуки сами привозят пожилого человека и интересуются потом, как он тут живет, звонят в основном в день пенсии, чтобы забрать остатки после оплаты проживания и покупки лекарств.

История восьмидесятилетнего К., рассказанная нам Сениной, типичная, тяжелая. Покладистый и добрый мужчина заскучал по взрослым дочерям. Собрался в дорогу, повез им в Барнаул подарки. «Гостевание закончилось быстро, – рассказывает Светлана. – Доченьки старого отца за порог выставили. Он вернулся к нам чернее тучи. Словно подменили нашего деда». Почему люди не позволяют своим немощным отцам и матерям доживать свой век в родном доме? Почему отправляют в дома престарелых? Пусть даже такие, как «Надежда», с теплом, комфортом и грамотным персоналом.

– Не хватает детям и внукам желания, терпения и умения общаться со старыми людьми. Они ведь как дети малые с той лишь разницей, что жизни у них осталось – на донышке. Надо понимать это и не спорить по пустякам. У тех, кто многое повидал и пережил, своя правда, их не переубедить. А вот подход найти можно. Если не навязываться, когда человек не в настроении или плохо себя чувствует. Подойти к нему спустя час – у него уже совсем другие мысли будут. Счастливые истории? Очень редко, но случаются и такие с теми, кто живет в «Надежде». Правда, вспомнить что-то из этой серии собеседницы «АП» не смогли.